личный монитор данные о новоприбывших кораблях…
— Русские предприняли попытку контратаки, — дублировал информацию оператор. — Перед нами появились сразу четыре линейных корабля противника. Состав более чем необычный… Линкор «Кагул» — 27-ая «линейная» дивизия, линкор «Бородино» — 3-я «линейная» дивизия, флагманский линейный корабль «Ретвизан» — 9-ая «линейная» и флагман 2-й «ударной» — линкор «Рюрик»… Идут на форсаже в направлении координат, в которых в данный момент располагается наша дивизия…
— Вот это поворот событий! — Джонс на время забыл про свой новый флагман, возможную должность и все остальное. — Время до прибытия⁈
— Двенадцать с половиной минут до первого огневого контакта, — сообщил дежурный. — Так случилось, что наша дивизия находится очень близко к межзвездному переходу, поэтому русские после прыжка оказались практически под боком!
— Двенадцать минут! — повторил, не веря показаниям приборов, вице-адмирал Джонс. — Черт возьми, да я даже корабли толком выстроить для обороны не успеваю! Да и было бы кого выстраивать⁈ Почти все тяжелые крейсера серьезно повреждены, «Фокс» вообще приказал долго жить. Эсминцы в противостоянии с русскими дредноутами представляют собой лишь легкие мишени, и помочь точно не смогут. Да и сам авианосец «Тикондерога» лишенный защиты и с ослабленными палубными эскадрильями долго не продержится. Из наиболее боеспособных вымпелов в 21-ой оставались линкоры: «Мэн» и «Джорджия», только на них была надежда, да еще на тяжелый крейсер «Марблхед» до сих пор не участвовавший в боях…
Джонс схватился за голову, было над чем задуматься. Вроде бы русских кораблей на радарах виднелось не так много, но какие это были корабли! Первые дредноуты вражеских дивизии — почти все флагманы, а это значило, что с 21-ой шли разбираться лучшие из лучших вымпелы Черноморского Императорского космофлота!
Почему вдруг у русской боевой группы оказался такой странный состав? По одному вымпелу из каждой дивизии. Может быть, в Черноморском флоте у Самсонова в строю уже не осталось боеспособных кораблей? Хотя в данный момент это неважно и от этого факта легче не становится. Нейтен судорожно пытался решить, как ему противостоять надвигающейся на него опасности.
Да, кораблей у «раски» критически маленького. С учетом того что весь ближний космос кишит американцами, рейд четырех линкоров Самсонова был обречен на поражение. Впрочем, как и до этого, дерзкое появление «Афины». Но дивизии Нейтена Джонса, которая первой встанет на пути русских дредноутов, от этого будет не легче. Основную тяжесть противостояния с вражескими кораблями понесет именно 21-ая «линейная». Несмотря на то, что кораблей под рукой у Джонса было в четыре раза больше, потери от столкновения с «раски» могут быть крайне велики…
Я опрокину врага, в этом сомнений нет никаких, — думал Нейтен Джонс уверенный в собственных силах, — однако цена победы будет заоблачной. Поэтому необходимо подстраховаться. Кто из «наших» адмиралов находится в непосредственной близости от места событий? Мелвин Дорси… Не знаю, насколько он «наш» после того, что произошло между двумя флотами, но, тем не менее. Попросить его развернуть корабли? А разве сам Мелвин не догадается этого сделать, как только на радарах его флагмана станут видны четыре русских вымпела?
Еще ближе на этот момент времени от меня находится «Звезда Смерти», вымпелы которой только что отошли на безопасное расстояние и уходят вслед за дивизией Дорси. К нервным коммандерам моего братца я уж точно обращаться не стану, да никто из них и не захочет помогать моим экипажам. С мостиков 6-ой «линейной» ее капитаны могут лишь наблюдать за происходящим боем и ухмыляясь, подсчитывать потери моего подразделения…
Кто там еще поблизости из родного флота Итана Дрейка? — Нейтен с надеждой посмотрел на тактическую карту. — Все остальные дивизии: «Ирокезы», 13-ая — Фрэнка Корделли, дивизии Леонарда Ловато и Торреса, а так же корабли Пайпер Райт — все были слишком далеко от перехода, а русские вот они уже в десяти минутах лета! Единственными кораблями, которые гипотетически могли прийти на помощь Нейтену оказались остатки опрокинутой и рассеянной по пространству несчастной «Тандерберд».
Корабли данной дивизии, лишившись своего командира и флагманского линейного корабля, до сих пор не могли собраться в единое целое и продолжали плавать где-то в пяти-шести миллионах километров от межзвездного перехода…
В общем, по итогу вице-адмирал Джонс осознал, что положиться ему было особо не на кого, кроме упомянутого выше Мелвина Дорси и капитанов «Звезды Смерти»…
— Я лучше сгину в бою, чем стану унижаться перед комдивами проклятого 4-го флота, — решил Нейтен Джонс и начал быстро отдавать приказы по дивизии:
— Всем дредноутам 21-ой «линейной» — разбить первоначальное построение, развернуться для встречи наших русских гостей… Линкорам и тяжелым крейсерам — образовать первую «линию»… Фрегатам и эскадренным миноносцам, а так же поврежденным до этого кораблям — прикрывать авангард с «тыла»… Авианосцу «Тикондероге» — продолжать оставаться в непосредственной близости от «Афины» и контролировать пространство вокруг, корректируя абордажные действия… Палубным эскадрильям кораблей дивизии, за исключением группы с «Тикондероги» — покинуть ангары, выйти вперед основного строя и образовать сводную группу… Штурмовым командам, находящимся на борту линкора «Афина» — продолжать операцию, до полного перехода корабля под наш контроль…
Операторы стали дублировать приказы командующего, а Нейтен откинулся на спинку кресла и стал молча наблюдать, как к его построению на карте приближаются четыре вражеских корабля.
Насколько надо быть глупцом, чтобы с такой незначительной силой пытаться опрокинуть целую американскую дивизию⁈ Единственную причину подобного безрассудства Джонс-старший видел в очень сильном нежелании «раски» отдавать ему заветный линкор «Афина». Да, ради такого корабля можно было рискнуть, но все равно — это безумие, бросаться вчетвером сразу на пятнадцать вымпелов противника!
— Адмирал, сэр, русские выпускают собственные палубные эскадрильи, — между тем сообщил Джонсу дежурный офицер. — Около ста двадцати машин… Прилично, сэр… Откуда столько?
— Четыре линкора, к тому же три из них — дивизионные флагманы, — подсчитал Нейтен, — не удивительно, что у тех полные ангары МиГов. Более чем по тридцать штук на борту, вот и получается искомое число… Однако нечего волноваться, наши парни сейчас хорошенько пощиплют им перышки… «Рою» из сводной группы — немедленно атаковать русские истребители! Не давайте им возможности даже приблизиться к нашей первой «линии» обороны…
Сто сорок F-4, ждавшие подобного приказа и собранные в единое построение, рванули на «форсаже» в указанном направлении, полные уверенности, что задача, поставленная командующим, будет выполнена на все сто процентов.
Никто от последнего пилота, до самого Джонса не сомневался, — «рой» без особых усилий остановит русские МиГи, несмотря на то, что численно обе сводные группы не сильно отличались. Выучка и слаженность команд американских пилотов считалась эталоном космических боев, «фантомы» в защищенности корпусов превосходили МиГи, а в маневре практически не уступали вертким русским машинам. Ну и, конечно, немаловажным фактором будущей скорой и легкой расправы над врагом у «янки» являлась полнейшая уверенность в собственной непобедимости, приобретенная в прошлых военных кампаниях. Никто из прежних противников американских пилотов не мог сдержать их натиск и как-либо ответить в превосходстве маневра. Ханьские истребители, разношерстные эскадрильи Лиги, отважные пилоты Звездного Халифата — все без исключения отступали перед асами Республики…
Два плотных построения в несколько сотен истребителей, сблизившись, набросились друг на друга с яростью непримиримых, кровных врагов. F-4 и МиГ-2 завертелись в бешеном хороводе, а космос наполнился тысячами плазменных зарядов и вспышками взрывающихся и сгорающих машин…
К огромному изумлению командующего Джонса его хваленые палубники не только не смогли сходу опрокинуть «рой» противника, но еще и, схлестнувшись с ним, сами рассыпались по ближнему космосу, не в силах сдержать натиск русских. В отличие от часто применяемого в истребительных боях так называемого «рассыпного» строя, когда МиГи выстраивались не плотно, сохраняя свой главный козырь — маневренность, сейчас палубные эскадрильи четырех дредноутов Черноморского флота шли максимально близко, чуть ли не касаясь друг друга крыльями.
В такой тесноте ты не сможешь в случае чего уйти от огня, скинуть с себя преследователей благодаря верткости твоей машины, но неожиданно появлялся совершенно другой бонус в виде невероятно возросшей пробивной способности всего построения.
Американцы смогли сжечь своими скорострельными пушками с десяток наших МиГов и даже поначалу обрадовались такой легкой мишени, мол, русские настолько не профессиональны, что сами напрашиваются на быстрое тотальное уничтожение.
Однако буквально через пару
